Энотека

Виноделие ЮАР.
Итоги свободного двадцатилетия.

В этом году исполнилось 20 лет с тех пор, как в ЮАР окончательно пал режим апартеида и состоялись первые всеобщие демократические выборы. Это коренным образом преобразило страну и изменило отношение к ней в мире. Перемены не обошли стороной и винную отрасль.

А. Сидоров

О том, что произошло в виноделии страны за последние два десятилетия, рассуждает один из самых известных сегодня винных экспертов ЮАР Майкл Фридъён.

– Сегодня уже непросто вспомнить, как работала отрасль до 1994 г. Целое поколение виноделов выросло без монополии KWV, целью которой было недопущение перепроизводства, но которая также на корню пресекала любую инициативу и самодеятельность. Виноделы, которым сейчас под сорок, представить себе не могут время экономической и политической изоляции, когда даже за границу нельзя было выехать, чтобы продемонстрировать свои вина на дегустации или поучаствовать в винной выставке. Их ровесники из маркетинга и продаж не могут вообразить ситуацию, когда весь рынок состоит только из местных покупателей, а всё, что нельзя продать на внутреннем рынке считается перепроизводством и скупается по минимально установленной цене.

Два десятилетия назад капская винная отрасль только начинала освобождаться от контроля квазигосударственной монополии. Номинально независимый и состоящий из 4 500 преимущественно белых фермеров кооператив KWV обладал широкими полномочиями управлять любым аспектом отрасли: от закупки и распределения саженцев, до установки минимальных закупочных цен на вино и виноматериалы. И хотя демонтаж отдельных элементов монополии уже начался: разрешения на новые посадки, именуемые «квотами», были отменены за несколько лет до этого, KWV оставался отцом, матерью и «большим братом» винной отрасли ЮАР. В годы санкций кооператив был единственным эспортёром вина, отправляя за рубеж огромные количества балка, «искусно» меняя в документах происхождение вина на более приемлемые в мире регионы.

В результате многие производители имели очень слабое представление о том, что происходит на мировых рынках и каковы требования международных потребителей. В 50-е, 60-е и 70-е годы в стране ещё производились образцы высококачественных вин (пусть и немного грубоватых), но в 80-х изоляционистское мышление стало проявляться всё более ярко.

Урожай собирался до достижения виноградом фенольной зрелости. Сахаристость определялась, как правило, плохо обученными фермерскими рабочими, так что даже этот показатель не был надёжным. Стандартом считалась щедрая добавка кислоты (за исключением самых передовых и технически оснащённых производителей). Вкус нового, преимущественно французского дуба, быстро завоевал всеобщую популярность, однако качество самих бочек было очень сомнительным. Таким образом, на вяжущие танины и недозрелые фрукты накладывались обильные дубовые ароматы, резкая кислотность и хрупкая травянистая структура. Неудивительно, что закупщики международных сетей установили тогда низкие ценовые рамки для капских вин – наследие, от которого полностью не удалось избавиться и по сей день.

Высаживались в основном обильно плодоносящие белые сорта. Урожайность превалировала над качеством. При этом было очевидно, что основной спрос существует на красные премиальные вина. Соответствующие изменения в посадках начали происходить ещё до 1994 года. Однако, это приводило к тому, что очень много красного балка производилось с молодых лоз, причём часто не самых лучших клонов, которыми структуры KWV в спешке набивали питомники.
К тому же местное виноделие не поспевало за мировым прогрессом, что не удивительно для отрасли, в которой долгое время заправляли кооперативы, обслуживающие интересы небольшой, но очень влиятельной группы оптовых торговцев. Сортировка, особенно перед разбивкой ягод, была скорее исключением, чем правилом. Ошибки и дефекты были очень распространены. Например, бреттаномайсис не определялся вообще и многие виноделы радовались, какую «сложность» он добавляет их молодым винам.

Так что, что когда Майкл Фридъён и Джон Платтер (ещё один известный винный эксперт из ЮАР) устроили первое «единоборство» с Австралией с целью провести «шоковую терапию», многие производители оказались достаточно наивны, чтобы согласиться. Но результат – 78:22 в пользу Австралии – поразил даже многих реалистов (и сделал обоих экспертов крайне непопулярными на Кейпе в ближайшие несколько лет).

Однако цели были достигнуты: виноделы, и особенно молодые, прошли кардинальную переоценку ценностей. Уже через несколько лет Южная Африка выиграла конкурс Cowra по шардоне (начисто разбив Австралию и Новую Зеландию в матче трёх наций). В последние годы ЮАР сохраняет очень сильные позиции в ежегодном винном конкурсе стран Нового Света, проходящем в Сиднее. (Тот самый конкурс, который когда-то проводился между тремя странами, с 2013 года стал конкурсом шести стран, когда к Аргентине, Австралии, Чили, Новой Зеландии и Южной Африке присоединились США.)

Все преобразования в отрасли сложно перечислить. Оптовые игроки кардинально улучшили качество своих вин. Компания Distell (образовавшаяся в результате слияния Stellenbosch Farmers Winery и Distillers) делает всё более интересные вина, KWV (сегодня – рядовой производитель среднего размера) производит прекрасную линейку премиального уровня, a DGB обеспечивает превосходное качество во всех ценовых категориях.

Исторические винные поместья и частные винодельни поддерживают свой уровень и долю на рынке путём постоянного прогресса и совершенствования – определяющая черта капской винной отрасли после 1994 года. Примечателен и численный рост виноделен: с менее чем 200 в 1990-х годах до более 600 сегодня.

Среди владельцев виноделен немало почтенных винных персоналий из-за рубежа. Например, поместье Glenelly принадлежит сегодня мадам Мэй де Ланкисан, ранее владевшей шато Pichon Lalande в Пойяке. Поместья Mulderbosch и Fable Mountain Vineyards находятся во владении синдиката под руководством Чарльза Бэнка из Screaming Eagle, Калифорния. Известнейшее поместье Klein Constantia недавно перешло под контроль группы, в которую входит Юбер де Боярд из шато Angelus из Сент-Эмильона.

Владельцами многих виноделен стали виноградари, решившиеся установить новое оборудование и развивать свои собственные марки. Есть немало виноделов, воспользовавшихся отменой системы квот и осваивающих абсолютно новые районы происхождения. Во всех этих категориях большую долю составляют бутиковые хозяйства: почти половина виноделен в стране производит менее 7 тысяч кейсов в год каждая. Некоторые из этих новых виноделов отыскали виноградники с очень старыми лозами, виноград с которых ранее поставлялся в кооперативы, другие делают по нескольку бочек вина с экспериментальных участков, расположенных иногда даже на большом удалении от традиционных винодельческих территорий.

Во многих отношениях Южная Африка находится сегодня на передовых рубежах винного мира. Несмотря на давние традиции виноделия, которые простираются в глубь веков на три с половиной столетия, несмотря на обилие исторических поместий, которые безостановочно производили вино всё это время, отрасль сумела сохранить дух первопроходства.

С законодательной базой, требующей открытости и честности, но восприимчивой к инновациям в быстро меняющихся условиях, у виноделов есть все возможности совмещать технологичность системы районов происхождения с художественным подходом мастеров. Можно только удивляться, что два доминирующих по качеству района производства сегодня – это Стелленбош и Свартлэнд, в первом из которых расположены многие из поместий, основанных ещё в XVII веке, в то время как второй был заново освоен молодыми виноделами лишь после падения апартеида.

За последние 20 лет винная отрасль ЮАР прошла путь от самой закрытой в мире до, возможно, самой динамичной. Её долго бросало из стороны чрезмерной самоуверенности в сторону тяжёлых сомнений, пока она не начала находить баланс и золотую середину. Сегодня она уверена в своих силах, сознаёт свои ограничения, и готова ответить новым вызовам. Вдохновлённая своими перспективами, она примирилась со своим прошлым. То есть она, наконец-то, повзрослела!